Порча с помощью "Нечистой силы"

Как уже говорилось, в Черной магии выделяют две категории колдунов . Одни из них обучались секретам Черной магии и потому могли применять эти знания на практике: гипнотизировать, насылать и снимать порчу, сглаз и т.п. Хотя они и опирались на законы Черной магии, но при желании могли и использовать их во имя Добра.
Другие же получали не столько само знание Черной магии, а помощников «сил зла», т.е. они устанавливали контакт и являлись проводниками низшего астрального мира, как говорили в старину: «Продали душу Дьяволу».

Если первая категория колдунов находилась как бы в относительной безопасности, они были приобщены к сверхзнанию и могли совершенствоваться, то вторые, пользуясь услугами «нечисти», сами попадали в зависимое положение и не вольны были отказаться хотя бы на время от злых дел, т.к. «силы зла» требовали новых и новых действий.
Поэтому, одним из самых страшных и практически не нейтрализуемых негативных воздействий колдунов считалась порча, которая делалась с помощью «нечистой силы» и была наслана под видом икоты. В человека вселялся как бы «личный бес». Таких порченых называли икотницы (женщин) и икотники (мужчин), они же кликуши и миряки. Кликуши были известны по всей России. По народному поверью, это юродивые, одержимые бесом. Они страшно мучились, их приступы начинались в любое время, они метались, падали, корчились на земле в муках, подкатывали глаза под лоб, кричали и вопили не своим голосом, а чаще голосом того или иного зверя или вообще животного. И сидящий в них бес говорил то, что сами они и не желали говорить. Такие страдальцы или не могли войти в церковь, или во время службы у них начинались приступы кликушничества.
В этнографической литературе указывается, что одержимые бесом мужчины-миряки чаще появлялись в Сибири. И, по мнению исследователей данного феномена, их происхождение связано с языческими шаманами.

В русской народной магии различали две стадии болезни икотников:
Первая стадия – «говоруха» , на которой приступы сопровождались различными звуками и речью человеческого голоса.
Вторая стадия – «немуха» (нет молвы), здесь приступы сопровождались уже подражанием звукам голосов различных зверей и животных».

Как свидетельствуют исторические факты, лечение икотников было особенно трудным и порой, безрезультатным. Если болезнь находилась в первой стадии, то их обязательно отчитывали в церкви до семи раз подряд или обращались за помощью к очень сильному знахарю. При отчитывании в церкви или на молитве у знахаря икотник сам мог назвать имя колдуна, вселившего в него беса. В этом случае считалось, что порчу уже можно снять. Если же болезнь переходила во вторую стадию, то помочь больному практически было нельзя. В русской народной магии сказано: «Если «говоруха» отстала и почалась «немуха», то из нее только сама «смертна» нарождается ...»

Общепринятым средством для успокоения кликуш считался пахотный хомут, снятый с потной лошади, который одевался на них во время припадков, также давали пить ладан, вскипяченный двенадцать раз и собранный из двенадцати церквей. Кроме этого успокаивала богоявленская и крещенская вода.

Порча на след

Известно из истории, что великий математик Пифагор и его школа очень серьезно относились к магии и создали целый комплекс предостережений и методов защиты от «черных» магов и колдунов. Например, в школе запрещалось протыкать отпечатки ног человека гвоздем или ножом. Настоятельно рекомендовалось разглаживать, вставая с постели, простыни, чтобы не оставалось следов тела и т.д. Такие меры предосторожности не излишни, если учесть, что существует так называемая «порча на след». Если колдун не в состоянии достать мумий человека, то он совершает магический обряд над следом человека или другим отпечатком его тела, оставленным на земле, на снегу и т.п.
В таких случаях, колдун мог наводить порчу на месте следа, втыкая в него иголки с наговором, или же след с землей изымался и колдовство проводилось дома - в печи или в бане. Этот вид порчи особенно практиковался для любовной ворожбы, так называемой любжи.
А в русской колдовской традиции землю из-под ступни человека сыпали с наговорами на дерево или в воду. В первом случае порчу необходимо было снять, пока дерево не засохнет, иначе человек умрет вместе с деревом. В противном случае для снятия порчи искали сильного мага. «Порча на след» не считалась смертельной, однако вызывала психический дискомфорт, тоску, печаль, страх, бессонницу и могла довести человека до самоубийства. Либо человек начинал чахнуть, терять жизненные силы и в постепенном, медленном истощении погибать...
Наши предки считали, чтобы снять такую порчу, необходимо было сжечь белье больного под Благовещенье и потом лечить золой, взятой в поддувале на Благовещенье.